Сегодня, когда всеобщая скорбь о сгоревшем парижском соборе на пике медийного внимания, все, кто был когда-то в этом храме, вспоминают свой Нотр-Дам.
Вот и у меня свой Собор Парижской Богоматери. Август 2014-го, длинная разноязыкая очередь на башни. Кто-то читает, кто-то смотрит на смартфоне кино, человеческая вереница медленно тянется к входу. И тут полил дождь, хороший проливной. Самые запасливые спрятались под зонтики, укрылись под навесами кафешек, но никто не ушёл. А сверху всех нас поливали водяные потоки, извергающиеся из ртов каменных химер со стен собора. Ливень кончился довольно быстро, люди заулыбались и уже совсем счастливые добрели до входа, там всем выдали путеводители на удобном им языке. И началось восхождение наверх по узким винтовым лестницам. Со смотровой площадки великолепный вид на Сену, остров Сите и другие кварталы Парижа, который стоит мессы.
Второе памятное — органист Собора, который выдавал что-то фантастическое во время мессы. Многотрубный орган стонал, вопил, придавливая басами всех нас грешных и падших, разместившихся на скамеечках. Грандиозность впечатления от игры музыканта с годами не стёрлась, не притупилась. Говорят, что орган не сгорел, но всё-таки пострадал при тушении пожара.
А вот витражи — гордость и великолепие Собора — утрачены, разноцветное стекло – штука хрупкая.
Ещё вспоминается экскурсия в сокровищницу, где, как оказалось, почти все экспонаты — реплики. Подлинные вещи, кажется, были утрачены в годы Второй мировой войны. Французы всё восстановили. Восстановят и сгоревший Собор, уверена. Весь вопрос — сколько на это уйдёт времени, скорее всего, десятилетия.
Л.И.
